УДК 78(092)
ББК 85 315
Р
62
М.С. Золотарёва
Окончила Строгановку,
дизайнер интерьеров и преподаватель кафедры дизайна в филиале РГТЭУ в городе
Смоленске, член Союза Архитекторов.
МОЁ ИСПАНСКОЕ ЛЕТО
В этой книге всю душу
я хотел бы оставить.
Эта книга со мною
на пейзажи смотрела
и святые часы прожила.
………………………….…
Федерико Гарсиа Лорка
От автора.
Можно
ли иллюстрировать поэзию? А музыку? Думается, что любое действие в этом
направлении будет лишь субъективным отражением понимания произведения.
Работы,
представленные на этих скромных страницах, - не иллюстрации к поэзии великих
испанцев. Это - лишь попытка ассоциативного синтеза, увиденного в путешествиях
и прочитанного ранее. Это – попытка сплавить в «единое целое» давно любимые
стихи и зарисовки, сделанные во время двухнедельного пребывания в Каталонии в
чудесном июне 2005 года.
Настоящий
небольшой сборник может быть затронет души тех, кому
интересна удивительная, загадочная, непознаваемая, далёкая и близкая
Испания.
M.S.Zolotaryova - interior designer.
MY SPANISH SUMMER
From the author.
Whether it is possible to illustrate poetry? And music? It is thought, that any action in this direction
will be only subjective reflection of understanding of product.
The works submitted on these modest pages, - not
illustrations to poetry of great Spaniards. It - only attempt of the
associative synthesis seen on travel and read earlier. It - attempt to alloy in
"single whole" for a long time favourite
verses and the sketches made during fortnight stay in
The present small collection can be will mention souls
of those to whom is interesting surprising, mysterious, incognizable,
far and close
ЗАКАТ
По
краю небосвода
крадется
непогода.
Как
сизые верблюды,
бегут по небу клочья.
Закат, повитый тьмою,
грозит недоброй ночью.
Сошла
тоска по крыльям
на горные отроги.
Глухая будет полночь —
ни друга, ни дороги.
Федерико Гарсиа Лорка
БАЛКОН
Лола
поет саэты.
Тореро встали
у парапета.
И брадобрей
оставил бритву
и головою
вторит ритму.
Среди гераней
и горицвета
поет саэты
та самая Лола,
та непоседа,
что вечно глядится
в воду бассейна.
Федерико Гарсиа Лорка
В СТОРОНЕ
Брызжет
кровь
ночная
из
фонтанов.
О,
как пульс их
трепетен и
зыбок!
И
увидел я,
за
окна глянув,
что
вокруг ни девушек,
ни
скрипок.
Миг
тому назад!
Взвилась
дорога,
удаляясь
облаком из пыли.
Миг
тому назад,
совсем
немного,
два
тысячелетья проскочили!
Федерико Гарсиа Лорка
ВОПЛЬ
На
желтой башне
колокол
звенит.
На желтом ветре
звон
плывет
в зенит.
Дорогой, обрамленной плачем
шагает
смерть
в
венке увядшем.
Она
шагает
с
песней старой,
она
поет, поет,
как
белая гитара.
Над желтой башней
тает
звон.
Из пыли
Бриз
мастерит серебряные кили.
Федерико Гарсиа Лорка
Танец
(В саду петенеры)
В ночи сада,
выбеленной
мелом, пляшут шесть
цыганок,
в белом.
В ночи сада...
Розаны и маки
в их венках из крашеной
бумаги.
В ночи сада...
Будто пламя свечек,
сумрак обжигают
вубы-жемчуг,
В ночи сада,
за одной другая,
тени всходят, неба
достигая.
Федерико Гарсиа Лорка
ЭТО ПРАВДА
Трудно, ах, как это трудно
–
любить тебя и не плакать!
Мне боль причиняет воздух,
сердце
и даже шляпа.
Кому бы продать на базаре
ленточку, и гребешок,
и белую нить печали,
чтобы соткать платок?
Трудно, ах, как это трудно
–
любить тебя и не плакать!
Федерико Гарсиа Лорка
MEMENTO
Когда умру,
схороните меня с гитарой
в речном песке.
Когда умру...
В апельсиновой роще старой,
в любом цветке.
Когда умру,
стану флюгером я на крыше,
на ветру.
Тише... когда умру!
Федерико Гарсиа Лорка
* * *
Цыганская сигирийя начинается жутким криком, который делит мир на два
идеальных полушария, это крик ушедших поколений, острая тоска по исчезнувшим
эпохам, страстное воспоминание о любви под другой луной, и другим ветром.
Федерико Гарсиа Лорка
* * *
Площадь.
Темную листву раздвинув,
Тяжелеют
ядра апельсинов.
Взапуски из школы выбегает
Малышей ватага озорная,
Буйным кличем голосов зеленых
Полусонный воздух наполняя.
Радость детства в тихих закоулках
Запустелых древних захолустий,
Где порою встретим ненароком
Тень былого — и проводим с грустью...
Антонио Мачадщ
КАРМЕН
Вечером,
когда ветер, нежный, как вздох акаций,
зелень дворов предместных свежестью вдруг овеет,
черные кудри Кармен синью небес лоснятся,
в черных глазах-озерах
страсть потайная зреет.
Мимо
идет Антоньо, словно бы в ореоле,—
нежность красивых женщин
нам ореолы дарит; —
чувствуя долгий-долгий
взгляд его, поневоле
вспыхнет душа у Кармен, в щеки ей кровь ударит.
Смотрит,
как он проходит. Может быть, обернется...
Сердцебиеньем легкий шаг
его отдается.
И, поливая мальвы,
перебирая четки,
так и
застынет, вспомнив отзвук его походки.
И заглядится утром в зеркало, и затихнет,
и в волосах смолистых ранняя роза вспыхнет.
Мануэль Мачадо
* * *
Щемящие сумерки позднего
лета,
И дом по-осеннему пахнет
мимозой...
И память хоронит, не выдав
секрета,
Неведомый отзвук, уже
безголосый...
Вдоль белых оград, как
закатные пятна,
Последние розы стираются
мглою,
И чудится плач — далеко и
невнятно-
Забытой любовью томится
былое...
И чье-то мерещится нам приближенье,
А сердце сжимается вдруг поневоле,
И в зеркале смотрит на нас отраженье
Глазами чужими и полными боли...
Хуан Рамон
Хименес
ПРОЗРАЧНАЯ ВОДА
Напиши это. Легкою кистью и краской
Полной воздуха утреннего. Напиши
Воду ясную, света прозрачную ряску
И на дне погруженные в сон голыши.
Купы вязов и ветер ласкающе
свежий,
Отдающийся дрожью в их каждом листке,
Тучку, словно забытую в синем безбрежье,
Тень холма голубую на донном песке.
Той минуты, что будет последним ответом,
Ты с улыбкою ждешь. На душе тишина.
Словно кроткий пейзаж в водах дремлющих, в
этом
Ожиданье вся жизнь твоя отражена.
Луис
Сернуда
* * *
Так что такое жизнь в ее
порыве?
Озерный ливень!
Что ей привычнее всего на
свете?
Вершинный ветер!
Что значит жизнь в извечном
обновленье?
Густые тени!
Озерный ливень!
Надрывный ветер!
Густые тени!
И правда: если плач похож на ливень,
тень — на тоску без тени
утешенья,
а ветер, словно вздох души,
надрывен,
то жизнь—сплетенье ливня, ветра, тени...
Мигель де Унамуно
Смоленск 2006